ПОЭЗИЯ    ПРОЗА  СТАТЬИ

АЛАБАЙ

СТАРЫЙ ХРЫЧ

ДОМ КУЗНЕЦОВА

отрывок из романа

ОНА НЕ УМЕЛА СТРЕЛЯТЬ

отрывок из романа

КОФЕ В БУМАЖНОМ СТАКАНЧИКЕ

отрывок из романа

Я, КАМИЛЬ АЛАРИ 

отрывок из романа

ИЛЛЮЗИИ САДА КАМНЕЙ

ДОМ КУЗНЕЦОВА

В заброшенной усадьбе помещика Кузнецова кто-то прятался.

Впечатлительным экскурсовод Димочка себя не считал, галлюцинациями не страдал, и все же наваж-дение началось зимой, когда Форосский парк был тих, а немногочисленные гости спокойны и расслаблены.  

Дмитрий был деловой, прагматичный, мотиви-рованный молодой человек, всеми силами стремивший-ся сохранить свою работу и в итоге достичь большего.

Чего именно, он пока и сам не знал – всего год после аспирантуры, слишком мало времени, чтобы определиться. Но работа в отеле ему безумно нрави-лась. Особенно нравилось удивлять эрудицией молодых отдыхающих отпускниц. Восхищенные взгляды отпуск-ниц постарше тоже тешили его самолюбие.

Огромный корпус отеля с мудреным названием Foros Wellness & Park находился рядом с дворцом Кузнецова. Вернее, наоборот. Впрочем, разве можно было сравнить ветхое двухэтажное строение с четыр-надцатиэтажным гигантом, где бассейны, спа-салоны, медицинские клиники и рестораны занимали несколько этажей? Нет, нет и нет. Для Димочки этот санаторий оли-цетворял собой прогресс, современную культуру южного отдыха и высочайшее качество сервиса. Он тоже хотел быть таким же – современным, богатым, притягатель-ным для глаз приезжих красавиц.

И все же история Крыма была его кормилицей, поэтому о ней он не забывал ни на минуту, много читал, постоянно искал интересные факты, особенно об исто-рии южнобережных дворцов и поместий Крыма. И даже в зимнее время, когда спадал основной наплыв отдыха-ющих, он с огромным вдохновением рассказывал всем желающим о русском чайном короле Кузнецове, его дворце, картинах художника Клевера на стенах второго этажа, оригинальных паркетах и каминах. К сожалению, здание ветшало, доступ туда был закрыт, грязные за-навески едва прикрывали убогость былого величия. Туристы заглядывали, ахали и охали, сокрушались. Димочка снисходительно выслушивал их реплики, под-ливал масла в огонь: «О, да, так жаль… Мы надеемся… Ждем финансирования…»

Все началось в погожий январский день, когда он, стоя с туристами на парапете лицом к усадьбе, расска-зывал о смертельной болезни Кузнецова и его трагичес-кой кончине. В какой-то неуловимый миг ему показа-лось, что оттуда, из-за потрепанной занавески, на него посмотрела девушка – нежная, черноволосая. И исчез-ла. «Эффект бокового зрения», – подумал тогда Димоч-ка и тут же постарался забыть о мимолетном видении.

Но, забыть не получилось. Эффект бокового зре-ния сыграл с ним злую шутку. Именно в этом месте, стоя спиной к балюстраде и рассказывая о Кузнецове, Ди-мочка снова и снова встречался глазами с незнакомкой, и та, подглядывая из-за занавески, будто посмеивалась, слушая его пылкие речи. Он тогда тушевался, становил-ся немногословным, морщился и старался увести турис-тов к ливанским кедрам.

Но девушка осторожно выглядывала из-за зана-вески другого окна. И снова его смущала.

Димочка был не из пугливых. Ближе к весне он уго-ворил сторожа открыть дворец и с опаской прошел все гулкие залы, заглянул в камины, поднялся наверх. Ниче-го не выдавало здесь присутствие человека, никто не прятался в заброшенном здании, некому было дразнить его лукавым взглядом. Только нетронутая пыль и осы-павшаяся штукатурка лежали толстым слоем на парке-те. И, что самое интересное, после посещения чайного дворца видения исчезли, будто он своим вторжением в глухую тишину залов спугнул незнакомку.

Димочка никому не сказал о том, что с ним случи-лось зимой, и решил забыть.

Но чайный дворец Кузнецова его не отпускал, пос-тоянно стоял перед глазами, будто ему, Димочке, пред-стояло разгадать некую тайну, с ним связанную. «А, может, дело во мне? – думал Димочка. – Мне двадцать пять, девушки нет. Да и откуда здесь нормальные девушки? С горничными связываться не хочется, а остальные девицы слишком заносчивы. Я понастояще-му одинок. Вот и чудится невесть что».

Димочка стал приходить к чайному дворцу, когда никого не было – рано утром на рассвете, поздно вече-ром в сумерках. Ему понравилось гулять вокруг дворца одному, разглядывать декорированные стены, прислу-шиваться к шуму ветра в верхушках кедров. Все четче и четче возникало у него ощущение некоего барьера, ко-торый он пересекал, когда уходил от гигантского здания отеля в парк. Будто дом Кузнецова был огражден неким защитным полем, и прошлое по-прежнему нежно баюка-ло его в своих ладонях, сохраняя память о русском чайном короле. И все больше и больше чувствовал Димочка эту связь с прошлым, и казалось ему, что и сам он совершенно случайно заблудился в настоящем времени. Стоит только резко повернуть голову, и совре-менный отель исчезнет, а из дома выйдет к нему черно-волосая девчонка и улыбнется.

Лето пролетело незаметно, видения не появля-лись. Да и какие могли быть видения, когда нагретый воздух был насыщен морем и запахом разогретой хвои, по вечерам звонко кричали ласточки, а веселые компа-нии отдыхающих и жителей поселка до поздней ночи шумели не только в парке, но и возле дворца?

…В тот теплый сентябрьский день приехали крым-ские писатели. Они разделились на две группы. И, если первая группа с утра была активная, веселая и добро-желательная, то вторая, немногочисленная, Диме не понравилась – все серьезные, молчаливые, уставшие после осмотра отеля. Он запереживал, стал очень ста-раться, стремясь поразить своей эрудицией корифеев слова. Слушали они внимательно, не перебивали. Но Дима был уверен, что слушают они его исключительно из вежливости.

Одна писательница в джинсах и узконосых муж-ских туфлях его раздражала особенно сильно. Возраст-ная, стильная, в пижонских очочках, с неприлично корот-кой стрижкой, она всем своим видом выражала явное пренебрежение. На лице ее была написана такая невы-носимая скука, что Димочке хотелось остановиться и за-катить ей скандал. И самое поганое – она все время уходила вперед от группы, с деланным равнодушием рассматривала стриженые бересклеты и олеандры, по-том возвращалась, недолго слушала и снова уходила, будто ее терпение давно закончилось. Но у Димы про-фессионального терпения было достаточно, он широко улыбался писателям, задавал вопросы, сам же на них отвечал и, как ему казалось, внешне был великолепен.

Когда Димочка привел группу к чайному дворцу и, устроив возле балюстрады, стал показывать старинные фотографии здания с каменными вазонами по краю крыши, блондинистая тетка в очочках снова ушла вперед и начала демонстративно заглядывать в окна первого этажа. И вот тут Димочка по-настоящему испу-гался. Захотелось крикнуть:

«Не смей, это моё! Ты же ничего не знаешь о двор-це! Даже не слушаешь!» Конечно, он сдержался и стал еще более энергично рассказывать о русском магнате Кузнецове и его мануфактурах.  

В отместку Димочка задержал группу голодных пи-сателей на десять минут. И отпустил только тогда, когда представительный дядька громко произнес:

– Дмитрий, вы замечательный экскурсовод! Но нельзя ли сократиться? Мы, кажется, опаздываем на обед.

Димочка вежливо рассмеялся.

– О, да, конечно-конечно. Спасибо вам за внима-ние, вы отличные слушатели!

Писатели поблагодарили и гурьбой потрусили к центральному входу отеля. А Димочка вернулся на ба-люстраду и стал смотреть на море. Он вдруг почувство-вал себя предельно уставшим, будто оголодавшие писа-тели выпили из него всю энергию. Сам он показался се-бе смешным, а всё, что произошло с ним за последние полгода – надуманным. Не было никаких видений, он слишком увлекся прошлым. Дворец, еще недавно таин-ственно-притягательный, стал мертвой рухлядью из древних времен, а он сам, Дмитрий служил пересказчи-ком историй для увеселения отдыхающих. «Что я здесь делаю уже больше года? Почему этот отель, так меня привлекавший, вдруг стал чужим, а этот старый дом от-талкивает? Нет, надо уезжать в Симферополь. Там жизнь, движение. А лучше в Москву…»

Дима резко развернулся, словно на площадке перед отелем его уже ждал частный вертолет, и вдруг налетел на девушку. Да так неуклюже, что она потеряла равновесие и нелепо осела прямо на грязный асфальт.

– Ох ты! Простите! Что же я наделал? Вот осел!

Димочка схватил ее за руку, неловко потянул, помог подняться, отряхнул джинсики и кофточку. Девуш-ка оказалась тоненькая, легкая, от нее сладко пахло ва-нилью. И это его вдруг несказанно смутило. Чтобы избе-жать неловкой паузы, Димочка заговорил первым.

– Вы здесь отдыхаете?

Девушка растерянно улыбнулась ему.

– Нет, работаю. Официанткой в ресторане.

– А что вы здесь делаете? Там как раз обед, – Дима почувствовал глубокое разочарование, – обычно в это время весь персонал занят.

Девушка вздохнула, потерла висок, поправила чер-ную челку.

– Отпросилась на десять минут, пока еще не так много работы в ресторане. Очень нравится приходить сюда, когда никого нет. Я представляю себе, как бы жила в этом доме, вижу себя внутри, как хожу по парке-ту, трогаю камины. И даже как смотрю из окон на тех, кто ходит вокруг. Например, на вас, когда вы проводите экскурсии.

У Димы по спине прошел холодок.

– И давно вы так себе …представляете.

Девушка виновато вздохнула.

– Давно. Это самое красивое и чистое место во всем Форосе. Здесь я чувствую себя совсем другой. Более сильной, что ли. Это моя маленькая тайна. Хоро-шо ведь иметь тайну?

– Как твое имя?

– Лиля, – девушка снова улыбнулась Димочке. – Простите, я, кажется, наговорила лишнего, – она снова поправила черную челку. – Мне пора. До свидания, – она резко развернулась и быстро пошла прочь.

Димочка некоторое время стоял оглушенный. Потом кинулся за ней.

– Лиля, стой!

Она остановилась и с удивлением повернулась к нему – тоненькая, хрупкая, очень нежная. Дима узнал этот взгляд – чуть лукавый, зовущий. Взгляд, который столько времени преследовал его из-за пыльных зана-весок.

– Лиля, когда ты снова придешь сюда?

– Завтра на рассвете. В семь. Ненадолго.

– Я тоже приду.

– Правда? Это хорошо. Я рада, что вам нравится этот дом. В нем есть какое-то особенное волшебство, будто внутри спрятана потайная дверь в прошлое. Я фантазерка, да?

Она рассмеялась и побежала вниз, к кухонному блоку.

Димочка медленно направился в другую сторону. Задумавшись, дошагал до нижнего пруда с красноухими черепахами, остановился на мостике и стал разгля-дывать розоватые кувшинки. И уже не хотелось ему ни в Симферополь, ни в Москву, и нежная Лиля показалась той самой тайной, которую непременно нужно было раз-гадать, и уже совсем не смущало то, что она работала официанткой. У девушки с такой богатой фантазией наверняка где-то в роду затерялась пара героических королей.

А чайный дворец помещика Кузнецова должен жить – такое решение принял Дмитрий, стоя на ажурном мостике. Залы, наполненные шумом голосов, осветятся старинными люстрами, неповторимые картины Клевера станут яркими, по краю крыши снова встанут фактурные вазоны, разбившиеся во время ялтинского землетрясе-ния. Это будет настоящая, зримая связь между прош-лым, когда здесь кипела жизнь и люди надеялись только на лучшее, и будущим, в котором ныне царствует вели-колепный отель Foros Wellness & Park. Такая связь и есть та самая волшебная дверь, про которую говорила Лиля.

И он, Димочка, приложит все усилия, чтобы до-биться этого.